Инвесторы надеются на акции, потому что больше надеяться не на что
Традиционные убежища не помогают обеспечить надежную защиту
— Позвольте объяснить насчет театров, — говорил Филип Хенслоу, владелец театра «Роза» в романтической комедии 1998 года «Влюбленный Шекспир». — Естественное положение вещей — суть, из числа препон неодолимой силы.
— Так что нам делать? — спрашивает его собеседник.
— Ничего, — отвечает Хенслоу, — парадоксально, но все закончится счастливо.
— То есть, как?
— Не знаю. В том — вся тайна.
У среднестатистического инвестора в акционерный капитал такое же мировоззрение. Американский фондовый рынок более десяти лет рос, несмотря на негативные факторы. Он не обращал внимания на последствия финансового кризиса, геополитической напряженности и пандемии, которые привели к остановке многих компаний. После резкого спада в начале года в последнее время он находится на подъеме, невзирая на военный конфликт и инфляцию. Похоже, инвесторы, как и Хенслоу, странным образом стремятся верить, что все будет хорошо. Опять же, как Хенслоу, который должен продать кучу билетов, чтобы успокоить сборщиков долгов, толпящихся у дверей, это может быть связано с тем, что у них нет выбора. Акции кажутся рискованной инвестицией. Однако безумная распродажа в первой половине года показала, что альтернативы предлагают недостаточную защиту.
Активы-убежища
Инвесторы переключаются на активы-убежища, когда акции падают, а экономика идет ко дну. Им нужно сохранить капитал владельцев во время краха рынка. Если инфляция обесценивает валюту инвесторов, убежища должны помочь сохранить ее стоимость. Обычно они делятся на две категории. Существуют физические активы с ограниченным предложением, гарантированным спросом или и тем, и другим: например, золото или другие драгоценные металлы. А также есть средства сбережения, которые, по мнению инвесторов, необходимо иметь, несмотря ни на что, такие как американские казначейские облигации или валюты с защитой от инфляции, такие как японская иена.
Золото ценится как средство сбережения на протяжении тысячелетий, и сегодня энтузиасты позиционируют его как средство защиты от геополитических рисков и девальвации государственных валют. Однако в этом году в Европе разразился военный конфликт, резко подскочила инфляция, а стоимость золота в долларах упала на 3%. Не имея собственного дохода, золото падает по мере роста реальных процентных ставок. В начале года доходность десятилетних казначейских облигаций с защитой от инфляции составляла −1%, а затем выросла до 0.4%. Разочарованные «золотые жуки» должны утешаться осознанием того, что биткоин, более необычное возможное средство защиты от неэффективного управления фиатной валютой, за тот же период подешевел вдвое.
Если нельзя доверять золоту, как насчет доверия к Министерству финансов США? В каком-то смысле долг крупнейшей экономики мира и эмитента резервной валюты —безопасная ставка: риск дефолта близок к нулю. Но подобно тому, как рост доходности казначейских облигаций влияет на стоимость других активов, он точно так же влияет на сами казначейские облигации. (Облигации с фиксированным купонным доходом дешевеют по мере роста рыночной доходности). В этом году индекс совокупной доходности Министерства финансов США Treasury Total Return Index, рассчитанный Bloomberg, упал на 9%. На глобальном уровне аналогичная картина: мировой индекс государственных облигаций FTSE World Government Bond Index потерял 8%. В любом случае, подавляющее большинство облигаций не дают защиты от инфляции, что снижает стоимость основного долга, когда он в итоге возвращается (защищенные от инфляции казначейские облигации составляют всего 8% рынка).
В результате остается валюта, которая демонстрировала устойчивость к инфляции и долгое время служила убежищем от рыночного хаоса. В течение многих лет японская иена росла каждый раз, когда происходил крах, будь то падение Lehman Brothers или кризис суверенного долга Европы. Сегодня уровень инфляции в Японии — 2.4% с начала года по июнь по сравнению с 8.5% в Америке в июле — является предметом мечтаний других центральных банков. Тем не менее, святыня была разрушена. В последнее десятилетие Банк Японии в огромном количестве скупал облигации и акции в попытке предотвратить дефляцию. В результате иена ослабла и лишалась статуса убежища. В начале года за доллар можно было бы купить 115 иен, а сейчас — 135.
Для тех, кто считает прибыль в чем угодно, кроме долларов, это намек на идеальное убежище. Доллар вырос по отношению практически к любой валюте или активу. Однако хранение наличных долларов, которые съедает инфляция, не кажется хорошей стратегией для инвесторов. Неудивительно, что вместо этого они вернулись к фондовому рынку. Слепая вера Хенслоу в конце концов вознаграждается: все препоны преодолеваются, и премьера заканчивается восторженными аплодисментами. Инвесторы в акции надеются на то же самое, потому что должны. Удачи.
Подготовлено по материалам издания The Economist
