General Electric — один к трем. Как некогда крупнейшая компания мира потеряла лидерство

Как некогда крупнейшая компания мира потеряла лидерство и почему ее разделение хорошо для инвесторов.

Американский гигант General Electric (основанный еще Томасом Эдисоном в 1889 году), ставший символом мощи американского бизнеса и примером многопрофильной мегакорпорации, сообщил, что разделяется натрое.
20 лет назад она была одной из самых дорогой компанией в мире, с капитализацией $600 млрд, а сейчас стоит почти вчетверо дешевле и не входит даже в топ-50 самых дорогих компаний США.

Вот так выглядела пятерка самых дорогих компаний перед кризисом 2008 года (в млрд. долл. США)

1.            Exxon Mobil (USA)                     в 2008= $470В           сейчас= $238B

2.            PetroChina (China)                     в 2008= $450В           сейчас= $159B

3.            Gazprom (Russia)                        в 2008= $350B           сейчас= $112B

4.            China Mobile (Нong-Кong)       в 2008= $340B           сейчас= $119B

5.            General Electric (USA)               в 2008= $300B           сейчас= $112B

Что происходит?

Итак, General Electric решено разделить на три части. Об окончательном решении на прошлой неделе объявил руководитель корпорации Ларри Калп.

• В 2023 году отдельной компанией станет подразделение в области здравоохранения «GE Healthcare».
• В 2024-м — отделится объединенный бизнес в сфере возобновляемой и традиционной энергетики, к которому добавят цифровые активы.
• После этого в составе основной GE останется только одно направление — производство авиадвигателей GE Aviation (ключевого подрядчика Boeing).

Инвесторы восприняли новость с воодушевлением и поддержкой — акции GE на бирже сразу выросли на 5% (на внебиржевом рынке цена росла больше 10%).

Из недалекой истории

С 2001 года GE обесценилась более чем в три раза.
Корпорация полностью пропустила рост фондовых индексов за последние пять лет (с 2016 года индекс Dow Jones вырос вдвое, GE напротив вдвое подешевела).
Компания не смогла быть боле гибкой и подстроиться под условия рынка в эпоху цифровой экономики.
На долю Ларри Калпа, возглавившего компанию в 2018 году, выпало разгребание накопившихся проблем и осознание того, что империю, нужно делить.
Капитализация GE стагнировала и при нем, но нужно заметить, что это была уже другая компания. Она заметно ужалась, с 300 тысяч работников до 174 тысяч на начало этого года, полностью избавившись от производства потребительских товаров и сбросив почти весь финансовый блок.
Единственными, кто выиграл от метаний GE в последние 20 лет, оказались…. инвестбанки.

Суммарно с 2001 года они получили больше $7 млрд (!!!) комиссий за сделки с акциями, облигациями, займами и M&A.

Про управление

Самым ярким главой компании был Джек Уэлч.
Именно ему в заслугу ставят беспрецедентный рост и расширение GE в конце прошлого века: достаточно вспомнить, что некогда чисто промышленная компания встала у истоков современной NBC, а почти половину выручки в начале 2000-х ей давали ее финансовые подразделения.
Но именно Уэлч и превратил индустриального гиганта в финансового too big to fail с потребительским довеском и огромным долгом. «В те времена «хайп» вокруг акций GE был почти на уровне того, что сейчас окружает Илона Маска», — напомнил профессор Йельской школы менеджмента, классик исследований корпоративной культуры Д.Зонненфельд.

Десятилетиями главы компаний следовали примеру GE и видели, как оправдывается ставка на активы за пределами их заводов, телеканалов или страховых компаний.
Как и сегодняшние технологические гиганты, руководство GM верило, что потоки капитала можно перебрасывать с одного направления на другое и тем самым преодолевать «рыночные бури».
GE делала это дольше и больше, чем другие.

Но в итоге сложная структура только скрывала проблемы и просчеты.
Запутанность финансовой части компании позволяла «искривлять отчетность сверх всяких пределов» и показывать инвесторам неплохие результаты. SEC специально расследовала эти практики, но в 2009 году GE отделалась штрафом в $200 млн без признания вины.
Отдельной миной под основой бизнеса оказалась постоянная оценка персонала, когда 10% рабочей силы ежегодно увольнялось по результатам оценки производительности. Оказалось, что в сочетании с принятой в компании потогонной системой, жесткий отбор вознаграждал профессионалов офисных интриг, а не новичков с талантом и перспективами. Только в середине 2000-х система была отменена.

При преемнике Д. Уэлча — Джеффри Иммельте GE развивалась уже по инерции, едва пережила мировой финансовый кризис 2008 года и поддерживала капитализацию, постепенно распродавая накопленные активы.
Новые времена настали только с приходом в 2018 году Ларри Калпа — первого главы GE, взращенного вне корпорации.

Экс-руководитель крупной корпорации медоборудования Danaher и гарвардский лектор, Калп сначала не хотел делить GE (на чем сразу начали настаивать инвесторы), а пытался ее «починить».
За два года он жесткими мерами привел в порядок финансы, обеспечив выплату $75 млрд (из $140 млрд) долга деньгами, вырученными за проданный финансовый блок, избавился от биотехнологий и авиа лизинга — и остался во главе избыточно централизованной структуры из слабо связанных направлений. После этого стало окончательно понятно, что сумма GE меньше слагаемых и что раздел неминуем.
Процесс согласований (при поддержке и радости крупных инвесторов) был запущен этой весной.

«Инвестор в здравоохранение хочет вкладываться в здравоохранение, — объяснял раздел сам гендиректор. — Мы видим недостаток сторонних инвестиций по каждому из трех направлений, частично из-за нашей структуры. После снятия долговой нагрузки, реформы менеджмента и ослабления пандемии не стало никаких причин ждать чего-то еще. Это попросту правильно», — заявил Калп в интервью агентству Reuters и Financial Times.

Перспективы

Разделение GE окончательно похоронило миф о том, что у нее был какой-то особый рецепт успешного управления мегакорпорацией. Несколько инвесторов сказали Bloomberg, что видят в этом символический конец эпохи.
Но не все так просто, возражает Financial Times: на самом деле мегакорпорации развиваются циклически, факторы, приводящие к избыточному разрастанию и разделению бизнеса, продолжают действовать, и нас еще ждет продолжение этого процесса — например, в выглядящем сейчас неуязвимым бигтехе (Amazon, Apple и Google).

Издание напоминает, что конец мегакорпораций объявляли и в 1980-х и в середине 1990-х, а потом и в 2000-х.
За это время, например, часть гиганта ITT, разделившегося натрое в 1995 году, сама доросла до ранга мегакорпорации и снова разделилась на три части в 2011 году.
Принято считать, что мегакорпорации — это плохо и что их нужно разделять. И тогда создаются специализированные компании, но через некоторое время им для роста необходима вертикальная и горизонтальная интеграции. И вот через 10 лет на свет снова появляется мегакорпорация».

Ларри Калп считает, что отдельные направления здравоохранения, авиации и энергетики, более гибкие, прозрачные и специализированные и они способны обеспечить наследию GE будущее еще на 100 лет.

«Давайте все-таки оставим альтернативы и ретроспективы ученым и историкам, — сказал он Financial Times — Я всю жизнь работаю с этими моделями, и они дают совершенно разные ответы для совершенно разных компаний, в разное время».

© Аналитический отдел Регион-Инвест

Если у Вас есть вопросы или Вам нужна консультация по инвестициям, свяжитесь с нами в разделе Обратная связь.

Канал Про Инвестиции — Новости инвестиций и бизнеса в Telegram