Почему экономика Америки опережает конкурентов?
Превосходство страны основано на долгосрочном росте производительности, который является предметом зависти для развитых стран. Может ли политика Трампа поставить под угрозу ее лидерство?
Спустя месяц после того, как Деми Го и Чэньлинь Мэн покинули аспирантуру Стэнфордского университета весной прошлого года, они смогли привлечь 5 миллионов долларов для своего стартапа.
Созданное ими приложение Pika Art использует искусственный интеллект для создания необычных видеоэффектов и может изменить подход к созданию видео- и кинопродукции. За несколько месяцев приложение привлекло более миллиона пользователей, а его создатели, оба в возрасте 26 лет, собрали 135 миллионов долларов всего за год.
Их история была бы уникальной в любом другом месте, но в Кремниевой долине она стала возможной благодаря сети наставников, новаторов и инвесторов в Калифорнии. Как объясняют Го и Мэн, «с самого начала инвесторы проявляли энтузиазм, помогали с идеями, подбором персонала и многим другим». «Если у меня возникает проблема, я могу просто написать им, и они сразу же помогают», — говорит Го.
Технологические компании, базирующиеся в США, доминируют в мировых расходах на НИОКР. 2500 лучших компаний по расходам на НИОКР, по странам и секторам. FT. Источник: Таблица инвестиций в промышленные НИОКР ЕС (World 2500)
Для многих экономистов успех Го и Мэн помогает объяснить, почему экономика США растёт быстрее, чем любая другая развитая экономика. ВВП страны вырос на 11,4% с конца 2019 года, а МВФ прогнозирует рост на уровне 2,8% в этом году.
Хотя выборы в США проходили на фоне кризиса стоимости жизни, экономические показатели страны стали предметом зависти для всего развитого мира.
США, возможно, пострадали от конфликта на Украине меньше, чем Европа, благодаря обильным внутренним поставкам энергии, и восстановились быстрее, чем некоторые страны G7 после пандемии. Но их экономический рост основан на более быстром росте производительности — устойчивом факторе экономических показателей.
Производительность труда в США выросла на 30% после финансового кризиса 2008–2009 годов, что более чем в три раза превышает темпы роста в еврозоне и Великобритании. Этот разрыв в производительности, заметный в течение десятилетия, меняет иерархию мировой экономики. Экономический рост в еврозоне составил треть от роста в США после пандемии, а объём производства должен увеличиться всего на 0,8% в этом году, по данным МВФ.
Аналогично, экономики Японии и Великобритании выросли всего на 3% за последние пять лет. Фактически, по росту производительности США опережают почти все развитые экономики, многие из которых попали в спираль низкого роста, ослабления уровня жизни, напряжённых государственных финансов и ослабленного геополитического влияния.
В Великобритании новое лейбористское правительство пообещало «десятилетие обновления», чтобы решить проблему, которую экономисты назвали «головоломкой производительности». Решение проблемы низкого роста производительности является ключевой рекомендацией МВФ для Японии, в то время как в эпохальном докладе, опубликованном в сентябре Марио Драги, бывшим президентом Европейского центрального банка, слабая конкурентоспособность описывается как «экзистенциальный вызов» для ЕС.
Экономическая политика Трампа может поставить под сомнение технологическое превосходство США. Но она не сможет его разрушить.
Вступив в должность президента США в январе, Дональд Трамп унаследует процветающую экономику страны. Однако некоторые экономисты выражают сомнения относительно того, что его политика, направленная на введение импортных пошлин, массовую депортацию иммигрантов и предоставление налоговых льгот для богатых, сможет обеспечить долгосрочные преимущества для экономики США.
Председатель Федеральной резервной системы Джей Пауэлл, которого Трамп критиковал в свой первый президентский срок, признаёт неопределённость относительно перспектив экономического роста страны. «Суть в том, что показатели производительности указывают на то, что каждый раз, когда мы наблюдаем высокие показатели, следует ожидать их скорого возвращения к долгосрочной тенденции», — сказал он журналистам в ноябре.
Тем не менее, многие эксперты ожидают, что США сохранят лидирующие позиции в мировой экономике, и считают, что другим странам будет сложно их догнать.
«Экономическая политика Трампа может поставить под угрозу технологическое превосходство США», — говорит Марк Занди, главный экономист Moody’s Analytics. «Однако она не сможет его разрушить».
Рост производительности, который является показателем эффективности использования ресурсов в экономике, позволяет работникам получать более высокую заработную плату, а компаниям — увеличивать прибыль и налоговые поступления. В конечном итоге это способствует повышению уровня жизни.
США достигли значительных успехов в этой области. Согласно официальным данным, за три месяца до сентября 2024 года производительность труда в США за час работы выросла на 8,9% по сравнению с допандемическим уровнем в конце 2019 года. Это увеличение составило 2–2,8% за год.
В то же время в соседней Канаде наблюдается противоположная тенденция. Производительность труда снижалась в 14 из последних 16 кварталов и была на 1,2% ниже допандемического уровня во втором квартале 2024 года.
Кэролин Роджерс, старший заместитель управляющего Банка Канады, в марте заявила, что низкая производительность является «чрезвычайной ситуацией» для экономики. Она также отметила, что «за последние четыре десятилетия мы значительно отстали от некоторых других стран».
Канада не одинока в своих проблемах. Данные Conference Board показывают, что за последние несколько лет производительность труда снизилась по сравнению с США в большинстве развитых стран. В Великобритании «снижение производительности» связано с последствиями мирового финансового кризиса, считает Барт ван Арк, управляющий директор британского Института производительности. Он винит в этом «хронически низкие инвестиции со стороны государства и частного сектора, а также отсутствие внедрения новых технологий и инноваций в экономике».
Аналогичная ситуация наблюдается в еврозоне. Производительность труда выросла на 5,3% за пять лет до 2007 года, но упала до 2,6% за пять лет до 2019 года и всего до 0,8% за последние пять лет.
Драги отмечает, что США выделяются своей технологической мощью: «Если исключить технологический сектор, рост производительности в ЕС за последние 20 лет был примерно на уровне США».
Исследование FT, посвящённое анализу инвестиций в научные исследования и разработки в промышленности, показывает, что крупнейшие мировые инвесторы демонстрируют схожую тенденцию во многих развитых экономиках.
Большинство стран демонстрируют низкие показатели в сфере инвестиций в исследования и разработки, а также наблюдается недостаточное присутствие в быстрорастущих отраслях.
В глобальном масштабе крупнейшие компании, инвестирующие в исследования и разработки, всё больше сосредотачиваются на сфере программного обеспечения и компьютерных услуг. Этот сектор опережает фармацевтику, технологическое оборудование и производство автомобилей, становясь основным направлением для инвестиций. В этой сфере доминируют американские компании, часто очень крупные.
Китай — единственная крупная экономика, которая добилась значительных успехов в расходах на исследования и разработки в области технологий. Правительство Си Цзиньпина недавно объявило о планах сделать страну «основным» центром инноваций в области искусственного интеллекта к 2030 году. По данным ОЭСР, объём венчурного капитала, инвестированного в искусственный интеллект в Китае, в настоящее время является вторым по величине в мире после США.
Другие развитые экономики не демонстрируют такого же динамизма. По данным Preqin, на США приходится 83% объёма венчурного финансирования в экономиках G7 за последнее десятилетие. Страна также привлекла 14,6% от общего объёма прямых иностранных инвестиций в новые проекты в мире за первые 10 месяцев 2024 года, что является рекордным показателем. Германия, напротив, зарегистрировала самую низкую долю мировых прямых иностранных инвестиций за 18 лет.
Анимация: как растущие инвестиции в НИОКР помогли технологическому сектору США обогнать автопроизводителей. Чистые продажи и расходы на НИОКР 100 крупнейших мировых компаний по объему инвестиций в НИОКР, 2013–2022 гг. и более.Размер круга обозначает рыночную капитализацию. 2013 год
Эпоха неоспоримого роста производительности в США началась относительно недавно. В послевоенные годы экономика США переживала высокий рост, но производительность в большинстве европейских экономик и Японии постепенно догоняла.
За три десятилетия до 1980 года страны, которые сейчас входят в еврозону, увеличили производительность труда в четыре раза. В течение этого десятилетия Япония доминировала в производстве бытовой электроники и автомобилей, что вызвало опасения в США, что она станет крупнейшей экономикой мира.
По словам Андреа Колли, профессора истории бизнеса в Университете Боккони в Италии, улучшение во многом стало возможным благодаря усилиям по восстановлению, частично финансируемым США по плану Маршалла, в рамках которого в пострадавшую экономику континента было вложено более 13 миллиардов долларов.
Однако он также отмечает, что «рост производительности в Европе и Японии был выше, чем в США на протяжении более двух десятилетий благодаря технологическому прогрессу и улучшению управления».
К началу 1990-х годов прогресс замедлился. По мере того как информационно-коммуникационная революция набирала обороты, производительность труда в США начала опережать другие развитые экономики, где эти технологии были представлены в меньшей степени.
Этот разрыв увеличился после финансового кризиса, и многие эксперты, включая Банк международных расчётов, отметили отставание инвестиций в других странах с развитой экономикой.
Тенденция также отражает изменение концепции конкурентоспособности, как утверждает Сэми Чаар, главный экономист банка Lombard Odier. «Американцы стремятся к инновациям и повышению производительности, которые обусловлены инвестициями, в то время как остальной мир, кажется, следует другой экономической логике», — говорит он. «Они гораздо больше сосредоточены на снижении затрат».
США демонстрируют большую готовность к риску как на уровне инвесторов, так и на уровне правительства.
«Инвесторы США рискуют больше во всём, что связано с технологиями, чем любая другая страна», — говорит Майкл Бур, канадский предприниматель в сфере технологий, который сейчас живёт в Кремниевой долине и возглавляет C100, некоммерческую организацию, поддерживающую канадских технологических предпринимателей.
Успешные инвестиции создают новые венчурные фонды, которые, в свою очередь, порождают новых предпринимателей и компании — то, что Бур описывает как «эффект маховика».
Многим предпринимателям Европы не так повезло. Юстус Лаутен основал foodforecast, которая использует искусственный интеллект, чтобы помогать предприятиям пищевой промышленности делать более точные прогнозы продаж, но говорит, что не рекомендовал бы начинать бизнес в своей родной Германии. «Я думаю, что венчурные инвесторы в Германии очень не любят рисковать».
Инвесторы из США рискуют больше во всём, что связано с технологиями, чем любая другая страна.
Николо Маццокки, соучредитель Skillvue, миланской компании, чей инструмент на основе искусственного интеллекта помогает компаниям анализировать навыки кандидатов на работу, получил раннее финансирование от итальянского банка. Но он говорит, что этот опыт был «чрезвычайно сложным», добавляя, что «инвесторы очень боятся быть первопроходцами — это самая большая проблема на ранней стадии».
Филипп Сьюэлл, генеральный директор и соучредитель Predyktable, британской компании, которая разработала платформу, помогающую компаниям прогнозировать спрос на такие вещи, как запасы и рабочая сила, говорит, что ему пришлось бороться с налоговыми органами Великобритании из-за налоговых льгот на исследования и разработки.
Растущая конкуренция со стороны Китая вытесняет страны G7, кроме США. Состав 2500 крупнейших мировых компаний по расходам на НИОКР (количество компаний). FT. Источник: Таблица инвестиций в НИОКР Европейской комиссии.
Правительство заявляет о поддержке стартапов и их масштабирования, но на практике это оказывается непросто, — говорит Сьюэлл. Государственные структуры по-прежнему не склонны к риску и демонстрируют недоверчивое отношение, подобное тому, которое можно встретить у Фомы Неверующего.
В ЕС существуют и другие препятствия для инноваций, такие как сложное регулирование, отсутствие ведущих академических учреждений и более мелкие и фрагментированные рынки, что было отмечено в отчёте Драги. Эти выводы соответствуют ведущему европейскому технологическому обзору, опубликованному Atomico в ноябре.
Даже если европейские компании попытаются расширить своё присутствие на рынке технологий и социальных сетей, где доминируют США, «британским или французским компаниям негде будет прийти и попытаться конкурировать», — говорит Роберт Гордон, экономист из Северо-Западного университета.
«Они не просто слишком малы, они ещё и слишком запоздали», — отмечает он.
Задача других развитых экономик — не просто копировать динамизм Америки, но и сохранять при этом социальные гарантии.
Несмотря на свою экономическую мощь, США имеют самое большое неравенство доходов в G7, в сочетании с самой низкой продолжительностью жизни и самой высокой стоимостью жилья, согласно ОЭСР. Рыночная конкуренция ограничена, и миллионы работников сталкиваются с нестабильными условиями занятости.
За социальную систему безопасности Европы нужно платить, предупредила Кристина Лагард, президент Европейского центрального банка, в своей речи в ноябре. Повышение конкурентоспособности необходимо для долгосрочного процветания, утверждала она: «Неспособность сделать это может поставить под угрозу нашу способность генерировать богатство, необходимое для поддержания нашей экономической и социальной модели».
В настоящее время реализуется множество инициатив, направленных на решение этой проблемы. От Стратегического инновационного фонда Канады и схем венчурного капитала и программ Smart Grants Великобритании до Европейской инициативы европейских технологических чемпионов и Horizon Europe — программы финансирования исследований и инноваций с бюджетом почти в 100 миллиардов евро.
Многие из этих инициатив направлены на решение проблемы нехватки навыков и поощрение большего числа людей изучать науку, технологии, инженерию и математику. С 2017 года канадская программа Global Skill Strategy облегчает получение разрешений на работу для людей, считающихся высококвалифицированными. ЕС предложил «пул талантов» — онлайн-платформу, связывающую соискателей из других стран с вакансиями в блоке.
Однако этих усилий недостаточно. В отчёте Драги подсчитано, что для предотвращения дальнейшего отставания блока от США и Китая необходимы инвестиции в размере 800 миллиардов евро в год, что составляет около 4,7% ВВП ЕС. Также предлагается интеграция рынков капитала, стимулирование инвестиций в университеты и сокращение регулирования.
Банк Канады обратился к правительству с призывом сократить разрыв в инвестициях с США и создать условия, которые позволят компаниям в секторах с высокой добавленной стоимостью развиваться и процветать.
Япония планирует выделить 13 миллиардов долларов на поддержку внутреннего производства чипов и инвестиции в генеративный ИИ. В то же время, канцлер Великобритании Рэйчел Ривз пообещала выделить дополнительные 100 миллиардов фунтов стерлингов на капитальные расходы в течение следующих пяти лет для стимулирования роста производительности.
Однако Натан Шитс, главный экономист Citigroup, считает, что, несмотря на эти усилия и стремление Китая стать лидером в области искусственного интеллекта, США остаются местом, где ИИ развивается и будет развиваться в будущем.
Перспектива второй администрации Трампа вызывает опасения у многих экономистов. Махмуд Прадхан, глава отдела глобальной макроэкономики в Amundi Investment Institute, отмечает, что как пошлины, так и депортация мигрантов могут негативно сказаться на инвестициях.
«Мы столкнёмся с увеличением доли ВВП, направляемой на выплату процентов по федеральному долгу», — говорит Гордон из Northwestern. «Это ещё один отток потенциальных средств, доступных для инвестиций». Аналитики также предполагают, что повышение давления на цены может негативно сказаться на инвестициях.
Однако для многих экспертов позиция США остаётся надёжной.
«У США есть все условия для продвижения инноваций и их влияния на экономику через рост производительности», — говорит Чаар. «Остальному миру есть к чему стремиться».
По словам Занди, «Европе придётся столкнуться с растущей экономической и геополитической неопределённостью, вызванной политикой Трампа, и ей придётся больше инвестировать в оборону, что ограничит доступные ресурсы».
Экономисты, опрошенные Consensus Economics, ожидают роста в 1,9% в следующем году в США, что является самым высоким показателем среди всех экономик G7. В долгосрочной перспективе они также прогнозируют самый быстрый рост.
«Это похоже на финал на дистанции в 100 метров, где кто-то значительно опережает остальных», — говорит Саймон Годро, главный экономист Канадской федерации независимого бизнеса. «Мы не можем понять, это потому, что все остальные были намного слабее, или потому, что лидер нашёл секретную формулу?»
